Возвращаясь к "Трем сестрам"... хотя и было это не всерьез

Когда Иван Куприн написал свою "Суламифь" кто-то из критиков мудро высказался: "Зря это он - "Песнь Песней" хороша и без него.

Когда нам однажды деньжат привалило (а мы обычно их тут же тратим), мы пошли в Covent Garden на Евгения Онегина с Хворостовским - это было одно из последних его выступлений.

Постановка была новаторская: одна из "режиссерских находок" состояла в том, что все, что падало на сцене, на ней и оставалось до конца: книги, черновики письма Татьяны, тело убитого Ленского

 - в последнем акте вокруг него танцевали(сцена бала), рядом с его "трупом" происходил финальный диалог Татьяны и Онегина.

Конечно, все больше смотрели на терпеливое "тело", чем на Хворостовского, но  НЕ В ЭТОМ ДЕЛО.

Как мудро заметил один из критиков новаторской интерпретации: "Это настолько простая и чистая история любви... ЗАЧЕМ?!"