Директор музыкальной школы в маленьком городке около Чернобыля

был необыкновенно честным, глубоко верующим в коммунизм, преданным партии и очень порядочным и уважаемым в своем городе человеком. 

После взрыва, он мне рассказывал, поля, куда уже выгоняли коров, покрылись "каким-то белым налетом", и люди спрашивали его не опасно ли поить детей парным молоком, и детям гулять на этих полях.

А он отвечал им: "Если бы была хоть малейшая опасность, наши власти предупредили бы нас; наше правительство, наша партия не стали бы нас обманывать".

"Рита, - говорил он мне, — я абсолютно искренне верил".

Это всё он мне рассказывал в моей личной "каморке" в Институте Переливания Крови на Второй Советской улице (здесь немного: https://iampuding.livejournal.com/86032.html)... пока его пятилетней дочери делали у нас пересадку костного мозга

Когда Чернобыль случился, мне стали звонить люди, много людей и просить о помощи. Как и откуда они прознали обо мне, и что я там работаю - я конечно, никогда не узнаю. И по каждому звонку я бежала к нашему главному врачу. А когда я однажды сказала:

"Простите, вот опять..."

Он перебил меня: "Рита! пусть все приходят, все кого ты сможешь найти - они же  умирают".

Кравец была его фамилия, а звали по-моему Николай.